Светлану Бондареву хорошо знают астанинские театралы. Три сезона она играла на подмостках Русского драматического театра, была занята во многих спектаклях и чаще всего в главных ролях. Однако последний сезон актриса провела в Омске, в театре драмы и комедии «Галерка». Светлана, будучи в Астане проездом, зашла в редакцию «Казахстанской правды».
— Светлана, вы в Омске. В каких спектаклях заняты?
— Самая крупная роль — Ханума. Сыграла роль Эвжени в пьесе Квитки — Основьяненко «Шельменко — денщик», роли в пьесах А. Толстого «Касатка», Шукшина «Энергичные люди»… Играю в сказке «Мисюська». Идут репетиции и других спектаклей.
— Но вы были востребованы и здесь! Стоило ли уезжать…
-Так сложилось. Наш астанинский театр в силу разных причин оказался в замкнутом пространстве. В Омске -иное дело. Мы там общаемся с другими театрами, выезжаем на гастроли. В одном только сезоне мы дважды выезжали с гастролями и участвовали в пяти
фестивалях. Видишь себя со стороны, есть стимул для творческого роста — это и есть составная часть профессии. Вообще, Омск — самый театральный город периферийной России. И здесь самый театральный зритель.
— Неужели так? Нет в ваших словах преувеличения?
-Судя по количеству театров, а их в Омске целых десять, это действительно так. Меня учили: надо работать не там, где хочется, а там, где ты нужна. Может быть, мне хотелось бы поработать в Голливуде. К Москве неоднозначное отношение — не хотелось бы работать в одном из тамошних трехсот театров. Лучше уж синица в руках, чем журавль в небе, — хочется быть востребованной, хочется работать в полную силу.
Поэтому выбрала «Галерку». Позвонила Владимиру Федоровичу Витько, главному режиссеру и художественному руководителю театра. С ним я была знакома еще по Томску, где работала один год после окончания Алматинского государственного института театра и кино им. Т. Жургенова. Да и Омск мне больше по душе — большой город. В маленьких провинциальных городах России тоже ведь неинтересно работать.
— А не тяжело работать в Омске, ведь из тамошних театров на большую сцену вышли
выдающиеся актеры?
— Трудновато, конечно, но я полна сил. Говорят, есть такое определение — «омская школа театра». Для нее характерны суперорганика, особые партнерские отношения. Это особая школа русской драмы. И не все рвутся в столичные театры.
— А у вас какая школа? Вписываетесь в российские требования?
— Я окончила в 1999 году Казахский государственный институт театра и кино им. Т. Жургенова, курс Гавриила Бойченко. Год работала в Томском областном театре. В 2000 году, в последний день отпуска, встретила Юрия Ивановича Ханинга-Бекназара. Он и пригласил в Астану.
Русский театр в Казахстане — это симбиоз русской и казахской школ. Несмотря на то что большинство наших педагогов получили московское образование и, вообще, казахский театр вырос из русского, казахская школа обрела свои характерные черты и уже в новом качестве по-своему влияет на русскую. А вообще, наверное, все зависит больше от отдельных личностей, от педагогов, чем от национального характера. Вот в Омске часто
упоминают об иркутской школе — там много выпускников Иркутского училища, а среди них  выделяются ученики Валентины Дуловой.
— Так что же, все зависит только от педагога?

— Многое, но не все. Конечно, очень важно, как тебя начнут учить. Но по окончании
курса все уже будет зависеть от человека, станет ли он настоящим артистом. Всегда хочется найти свою индивидуальность, свой путь. Люблю личности яркие. Вот говорят: незаменимых нет. Наверное, это так. Можно заменить многих. Но есть ведь люди неповторимые, и от замены многое будет потеряно. И потом, в театре не бывает однозначных оценок: для кого-то тот или иной артист гениален, а для кого-то он же — бездарность. Должно пройти время, чтобы его непохожесть на других была оценена по
достоинству. Очень люблю Неелову, Метлицкую. Ну, конечно, Раневскую, Рину Зеленую. Очень нравится Любовь Полищук, хотя она совсем другая актриса.
Из мужчин — Ильин, Меньшиков, Маковецкий, Збруев.

— А чего не хватает нашему театру им. Горького?
— Жалко, что казахстанские театры сейчас находятся в некоторой изоляции. За три года работы в Астане я видела только алматинские театры (когда училась), карагандинский да еще была на фестивале в Петропавловске. Об общении с российскими театралами и вовсе речи нет. Я очень люблю астанинский театр. Он очень теплый, мягкий. До сих пор он меня не отпускает, я очень по нему скучаю. У него своя история, свои корни, традиции,
которые хранят ветераны — Архипенков, Иваненко, Макаров, Прилуцкая, Косенко, вокруг которых собирается талантливая молодежь. Есть свой неповторимый стиль, свой почерк, который сформировал Юрий Иванович Ханинга-Бекназар. Мне было очень комфортно с ним работать, и сейчас мне его не хватает. Мы понимали друг друга. Мне
нравится, что столичный театр предстает сразу в двух ипостасях — драматического и ТЮЗа, ведь в его репертуаре много сказок. А вот чего не хватает?.. Астана — город небольшой, и ему нужно выпускать спектаклей в три раза больше. Значит, и финансировать его нужно в несколько раз лучше. Тогда и зарабатывать он станет больше.
«Галерку» финансирует город. И, что интересно, сейчас театр принял в труппу целый
курс — двенадцать человек, им оплачивают жилье, платят зарплату. И все это — на заработанные театром деньги. Как это удается – затрудняюсь ответить точно, но только работа там поставлена по иному: по плану идут спектакли, гастроли, репетиции, администраторы заполняют зал. В Омске зал полупустым не бывает.
Очень хочется, чтобы и у Русского театра имени Горького было такое же положение, а его спектакли увидели в Омске, где Астану хорошо знают.

Автор: Бектур Кадыров