Понадобился всего один телефонный звонок, чтобы жизнь преподавателя иностранного языка Сергея Шоколова изменилась раз и навсегда.

-СЕРЕЖА, я открываю свой театр. Хочешь работать вместе со мной? – поздний телефонный звонок Владимира Витько застал Шоколова врасплох.

— Как же я могу, ведь у меня совсем другая профессия? – Сергей только что окончил пединститут и преподавал в школе английский.

-Не волнуйся, у тебя все получится,- ответил голос в трубке.

Казалось, вопрос решен. И все же существовало одно объективное «но». Как любой выпускник, Шоколов должен проработать по своей специальности три года. К тому же Сергей – третий (после учителя труда и физкультуры) и последний мужчина в абсолютно женском школьном коллективе, а значит, кадр особо ценный. И просто так его, разумеется, никто никуда не отпустит. Витько успокоил: решение всех «педагогических» вопросов он берет на себя.

Сказал – сделал. Через несколько дней молодой преподаватель получил обещанную свободу.

ПЕРЕМЕНЫ происходят в жизни каждого, и появление их естественно. Так же, как и желание достичь того, к чему всегда стремился, но так и не достиг. Потому что каждый раз, когда казалось, что цель близка, обстоятельства были неизмеримо сильнее.

Шоколов мечтал о театре. Мечтал еще тогда, когда был студентом факультета иностранных языков. Порой даже не мог решить, что важнее – свобода творчества или сданная сессия. А репетиции студенческого ансамбля – гордости всего курса – умело использовались в качестве «смягчающего обстоятельства», когда преподаватели начинали выяснять причину многочисленных прогулов занятий.

У студента Сергея Шоколова действительно много дел: капустники, концерты, частые поездки в соседние города «по обмену творческим опытом». Жизнь кипит, хочется все успеть, поэтому времени на учебу просто не остается.

Но на последнем курсе здравый смысл все же взял верх. «Хвосты» были подтянуты, получен долгожданный диплом. И первого сентября молодой преподаватель английского языка вошел в класс к своим ученикам. Они ужасно гордились тем, что только у них одних во всей школе есть такая «редкость» – классный руководитель – мужчина. В учебных буднях и привыкании к новым условиям, мысли об актерстве отошли на второй план.

Внезапное предложение встать у истоков нового театра, сделанное Владимиром Витько, открывало перед Шоколовым ту самую дорогу, по которой хотелось идти. Возможно, перемена действительно не случится, если ее не ждешь. А в том, что рано или поздно театр появится в его жизни, Сергей почему-то был уверен всегда.

ДОМ учителя на Партизанской, восемь актеров, пара спектаклей. Так началась «Галерка». Для судьбы игра и жизнь – пара близнецов, которых она довольно часто путает. Первой по-настоящему театральной работой Шоколова стала роль учителя.

— У тебя есть пьеса Вампилова «Дом окнами в поле»? Почитай. Премьера послезавтра, — телефонный разговор с Владимиром Витько был коротким. Еще до предложения работать в «Галерке» Сергей участвовал в небольших студийных постановках.

— Я видел разные спектакли, видел, как работают другие актеры, и понимал, что сам никогда так не сделаю. Не получится. Они обладали чем-то таким, чего не было у меня – свободой, легкостью, верой в свои силы, — вспоминает актер. – Мне захотелось научиться этому, и я поступил в Свердловский театральный институт.

И снова началась учеба. Но от счастливой юношеской «разгильдяйности» Сергея не осталось и следа. Во-первых, прошло достаточно времени. Во-вторых, слишком хотелось ему получить эту «актерскую» свободу.

Ход жизни в течение последующих пяти лет оказался у Шоколова расписан практически по минутам. Но работу в театре он не оставил. Как следствие – по 12 часов в поезде где-то между Омском и Свердловском. В 9 вечера заканчиваются занятия в институте. Через 2 часа поезд уже везет Сергея обратно в Омск. Непродолжительный сон под стук колес. А следующим вечером актер играет в «Галерке» спектакль. После окончания ему снова нужно на поезд.

-Иногда я просто терялся – в каком городе я нахожусь в данный момент. Меня даже проводницы стали узнавать, — улыбается актер.

Когда однажды он ошибся вагоном и уснул в чужом купе, проводнице пришлось вступиться за своего самого «постоянного» пассажира.

— Я всегда ездил в плацкарте,- рассказывает Шоколов. – А тут смотрю – купе, практически «люкс». Чисто, красиво, абажур на столике, и постель уже готова. Чувствуется, что где-то подвох, а где – непонятно. Заглянула проводница, давай мне чай-кофе предлагать, газеты, журналы. Я отказываюсь. Понимаю, что мне за этот «комфорт» потом просто не расплатиться. Прошло несколько часов. Поскольку прав на купе никто не предъявлял, я понемногу успокоился и даже выпил предложенный мне кофе. В два часа ночи я проснулся оттого, что меня тормошили за плечо и громким шепотом возмущались: «Молодой человек, как вам не стыдно, почему вы сели в чужой вагон?». Отступать все равно было некуда, и я решил доиграть до конца. «Я актер,- говорю, — еду со съемок на киностудии домой. Разве вас не предупредили? Наверное, это ошибка нашей администрации». В конце концов, мне пришлось перебраться в соседний вагон. «Вы должны доплатить за люкс», предупредили меня. Но тут, к счастью, вступилась проводница, и мои деньги были отвоеваны.

-ИГРАТЬ интересно, — продолжает Сергей Шоколов.- Вся наша жизнь на самом деле – театр. Интересно придумать ситуацию, самому задать партнеру правила, чтобы проверить его. Как его изменит игра? Как он поведет себя в следующий момент? Не знаю, останусь ли я лидером. Исход игры, которую я сам затеял, может оказаться непредсказуемым, и что-то изменится. Главное – как относиться к этим переменам. И я имею в виду не только театр.

Сцена может все – и вознести на вершину, и убить. Но Сергей Шоколов признается, что именно на сцене ему уютнее всего. Ее непредсказуемость – это главная ее ценность. Движение жизни словно убыстряется. Школьные уроки живут по тем же законам.

Когда хочется что-то сказать, ты должен сделать это так, чтобы никто не усомнился в истинности твоих слов. Эта дорога заманчива, но тяжела. Ведь если человек тебе поверил, ты уже не имеешь права на ошибку.

Валерия Калашникова.