Создателю омской «Галёрки» Владимиру Витько – 75 лет

Наша встреча с художественным руководителем и основателем Омского драматического театра «Галёрка» Владимиром Витько состоялась накануне 75-летнего юбилея Владимира Фёдоровича. Обычно такие интервью бывают, что называется, парадными, в них принято пересказывать биографию, перечислять заслуги и звания. Но наш герой лишь махнул рукой – об этом, мол, неинтересно. Все его мысли о любимом детище – «Галёрке», а душа болит о том, что ждёт высокое искусство русского театра. Ведь творческое кредо режиссёра Владимира Витько – строить русский психологический театр, опираясь на репертуар отечественной классики и современной русской пьесы.

– Владимир Фёдорович, как появилось название театра? Почему «Галёрка»?

– В 1964 году я попал в студию «Галёрка» в Алма-Ате, которую организовал выпускник школы-студии МХАТ Анатолий Степанович Тарасов. И название, и идея создания самого театра – всё оттуда. Галёрка – место в театре, где находятся самые недорогие места, где обычно сидит студенческая молодёжь. Это самое демократичное место в театре – когда–то с галёрки летели листовки. Галёрка – своего рода философия свободного театрального движения.

– В вашей «Галёрке» продолжается та же идея?

– Она продолжается в том смысле, что мы, как бы парадоксально это ни звучало, традиционны. Галёрка как театральный термин сама по себе традиционна. Отсюда соединение молодёжи и традиций. Не знаю, насколько это совместимо, но это так. Я потом уже эпиграфом поставил, когда создавал театр, – «Старый добрый русский театр».

– Как удалось выжить театру во время тринадцатилетнего скитания без собственного здания?

– Когда мы уходили в небытие на 13 лет, мы сказали себе, что то, что мы остались без здания – это не повод снижать планку. В это время мы были в Италии, во Франции, освоили весь наш север – Нижневартовск, Сургут, Ханты-Мансийск… Побывали по два-три раза в Москве, Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде, Пскове, в Сочи, где в 2013 году участвовали в фестивале «Театральный олимп». Всё это время, как и во всяком коллективе, были приходы и уходы актёров, но статус труппы, её мощь сохранялась. Потому что мы не давали себе ни повода, ни возможности расслабиться, мотивируя тем, что находимся в бездомном состоянии. Ни в коем случае! Наоборот, это как-то собирало и дисциплинировало.

– «Галёрка» – интеллигентный театр.

– У нас никто не позволяет себе материться, пить, почти никто не курит. Я сразу говорил нашим актёрам, что очень хочу работать в интеллигентном театре. Не понимаю актёра, который стоит в курилке и матом разговаривает, а через три минуты выходит и играет Чехова. Я такому актёру не верю! Те актёры, которые могли себе позволить подобные вещи, у нас больше не работают. Насколько бы талантливы они ни были, мы с ними расстались.

– Сколько актёров сегодня служит в театре?

–32 человека.

– И все они ваши единомышленники?

– Я надеюсь, конечно. Но у нас нет такого армейского образца и подобия – у всякого своя голова и своя душа. Но понимание сути театра, процесса творческого, того, о чём мы всё время говорим на репетициях, это должно быть единым. Творческий подход должен быть одной школы, а иначе не получится ничего, если будет кто в лес, кто по дрова. А что касается характеров, то да, все разные.

– В труппе есть люди, которые работают со дня основания театра?

– Павел Васильевич Кондрашин. День рождения театра – 8 декабря 1991-го, а он пришёл в мае, то есть буквально через полгода. Светлана Иосифовна Гассан пришла в то же время. А так со дня основания только я да моя жена Ирина Валентиновна.

– Каков возрастной состав актёров «Галёрки»?

– Можно сказать, наша труппа больше молодая. Молодёжь приезжает отовсюду. В этом году мы приняли 8 человек. Ребята приехали из Красноярска, Краснодара, Санкт-Петербурга, Абакана, Москвы…

– Как оцениваете современные тенденции в театре?

– Сказано было: «В начале было Слово, и Слово было Бог». А теперь пошло поветрие, что главное на сцене всё-таки не слово, а физическое действие. И только так и не иначе. Но всё хорошо в меру! И физическое действие тоже хорошо, если его не подменяют физиологическим. Когда на сцене главенствует физиология, то о душе человеческой можно и забыть…

Тех, кто трепетно относится к тексту, стало модно называть «говорящими головами». Считается, что это позавчерашний театр и нафталин. Но живой театр, живой! Мы же знаем, что слово – это мощное воздействие, слово и убить может. А со сцены слово может звучать особенно сильно.

Современные «философы театра» утверждают, что 20-й век был веком Станиславского, а 21–й – это театр Ежи Гротовского, утверждающего, что всё должно быть построено на физическом действии.

– Кого из знаменитых живущих или уже ушедших актёров пригласили бы к себе в театр?

– Михаила Ульянова. Я помню историю, когда нам позвонили из администрации города и говорят: «Встречайте, к вам сегодня в 10 часов вечера приедет актёр Михаил Александрович Ульянов на встречу с труппой». Я, конечно, был таким известием ошарашен. Когда Михаил Александрович приехал, сначала все немного были зажаты, но потом разговорились. Это была вторая половина 90-х, и я, зная, что было сильное давление, что мы должны стремиться к европейскому театру, потому что европейский театр – свет в окошке, а мы застряли где–то в глубине веков, его специально спросил при всём честном народе: «Михаил Александрович, а вот вы же бываете за границей, скажите, что такое этот самый европейский театр, куда нас все призывают?» Он говорит: «Хороший вопрос. Я вам скажу так, ребята, что вот такого театра, как мы его понимаем, там, в Европе, нет. Там есть несколько театров наподобие наших центровых, а всё остальное – это любительство, ребята, вы поймите… Там театральных зданий много, но они все – прокатные площадки».

– Руководство театром – это не только про искусство и творчество. Это и про хлеб насущный. Сколько зарабатывает театр?

– Мы зарабатываем сегодня по 2,5 миллиона в месяц, выполняем госзадание просто на ура. При этом коммерческая заполняемость зала 268 мест.

– Вы до сих пор выходите на сцену. Для чего?

– Чтобы не терять форму!

– Можно быть хорошим режиссёром и не быть актёром?

– Можно! Сколько угодно. Это состояние ума и души.

– Кто ваш любимый автор?

– Во-первых, это Вампилов, которого мы сейчас будем возвращать. Был период, когда в театре одновременно шли все пять его пьес. Однажды, когда «Галёрка» была ещё муниципальным театром, мы собрали их вместе по сроку написания и сделали фестиваль «Пять вечеров». Пригласили человек пять московских критиков, была вдова Александра Валентиновича. Этот небольшой фестиваль очень удачно прошёл.

Среди любимых авторов Островский, само собой Булгаков. Как жаль, что он так мало написал таких пьес, как «Дни Турбиных». Сегодня это один из моих любимых спектаклей, которые идут на сцене «Галёрки».

– Пускаете других режиссёров в свою вотчину?

– Почему нет? Но проверенных. Например, Сергей Юрьевич Стеблюк, с которым мы знакомы уже давно. В своё время он поставил у нас спектакль «Шуты села Степанчикова» по повести «Село Степанчиково и его обитатели» Достоевского. Получился безумно смешной, потрясающий спектакль. Мы его потом в Питер возили. И где бы он ни шёл, зритель принимал его с восторгом. Потом мы пригласили Сергея Юрьевича на 30-летие театра, он приехал и поставил очень хороший спектакль «Не всё коту масленица».

Андрей Николаевич Максимов ставил у нас «Короля Лира», тургеневский «Месяц в деревне», два спектакля Степана Лобозёрова, «Поздняя любовь» Островского…

– Есть конкуренция между театрами Омска?

– Как председатель совета директоров театров, могу сказать, что есть творческая конкуренция, но мы все дружим.

Беседовала Лана ПЕТРОВА.